Пока мы констатируем либеральный реванш по всех сферах внутренней политики России, законопроекты лоббистов ювенальной юстиции продолжают сыпаться как из рога изобилия. На днях депутаты Госдумы достали из нафталина и приняли в первом чтении инициативу заслуженных лоббистов ювенальных технологий Оксаны Пушкиной, Ирины Родниной и сенаторов Андрея Клишаса и Лилии Гумеровой, позволяющую судебным приставам передавать изъятых по решению суда детей непосредственно органам опеки и помещать их в детские дома (социально-реабилитационные центры). Сейчас судебные приставы обязаны согласовывать свои действия с судом – что на практике нередко уберегает ребенка от беспредела социальных служб, обеспечивая его передачу родственникам (второму родителю). В то же время ни для кого не секрет, что СРЦ существуют в условиях подушевого финансирования и всегда заинтересованы в увеличении своего «населения». Данный законопроект, в случае принятия, создаст благодатную почву для злоупотреблений чиновников, действующих по западным ювенальным методичкам.
Законопроект № 156687-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ (в части передачи судебными приставами-исполнителями обнаруженного ребенка, в отношении которого объявлен розыск в рамках исполнения требований исполнительных документов об отобрании и (или) о передаче ребенка, органам опеки и попечительства при невозможности немедленной передачи ребенка лицу, которому он по решению суда должен быть передан)» «болтается» в нижней палате парламента с апреля 2017 г. После принятия документа в первом чтении в июне 2017 г. на «Катюше» был опубликован подробный аналитический материал с отзывом эксперта Общественного уполномоченного по защите семьи в Санкт-Петербурге и Ленобласти, к.ю.н. А.В. Швабауэр. Дабы не копировать объемный текст, рекомендуем всем заинтересованным лицам его перечитать.
Здесь же просто повторим ключевые выводы: «такие положения законопроекта, как возможность отобрания приставами ребенка в отсутствие лица, в пользу которого вынесено решение суда об отобрании, а также возможность временного помещения ребенка в специализированное учреждение по акту органов опеки (а не исключительно по определению суда, как это прописано в действующем законодательстве) явно не будут стимулировать судебных приставов-исполнителей к активному взаимодействию с лицом, которому ребенок должен быть передан по суду, то есть, не будут работать на исполнение решения суда путем передачи ребенка взыскателю. Тем более что понятие «невозможности незамедлительной передачи» ребенка взыскателю крайне растяжимо и доказать факт обратного («возможности незамедлительной передачи») заинтересованному лицу будет нереально.
В связи с этим судебному приставу на практике будет проще передать ребенка опеке и затем просто «проинформировать» лицо, которому ребенок должен быть передан о совершенных действиях (проект дополнений к части 1 статьи 109.3 ФЗ РФ от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»). Помимо простоты такого решения следует учесть возможность корыстного интереса судебного пристава в подобном «исполнении судебного акта» в случае коррумпированной договоренности с детозащитными структурами.
В результате внедрения описанного механизма исполнительных действий ребенок будет во всех ситуациях переживать двойной стресс: «первой передачи» - от лица, с которым он проживает, в специализированное учреждение, и «второй передачи» – из специализированного учреждения лицу, которому он подлежит передаче по суду».
Даже Правительство РФ в лице тогдашнего вице-премьера Сергея Приходько в 2017 г. в своем отзыве отмечало, что законопроект требует серьезной доработки в части гарантий передачи ребенка законному представителю, в частности – «представляется целесообразным также предусмотреть в законопроекте порядок закрепления юридического факта передачи ребенка, временно помещенного в организацию для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лицу, которому он по решению суда должен быть передан».
Однако данный порядок в последней редакции документа, принятой в феврале 2019 г., так и не был прописан. Как не прописана и форма информирования судебным приставом лица, которому должен быть передан ребенок, о местонахождении последнего. Зато появилось другое занимательное новшество – ребенок может находиться в реабилитационном учреждении не более месяца, после чего, если лицо, которому должен быть передан ребенок, не забирает его в данный срок – «орган опеки и попечительства решает вопрос об определении дальнейшей судьбы ребенка». То есть по прошествии 30 дней все права на распоряжение жизнью изъятого ребенка официально переходят к опеке. Кто не успел – тот опоздал.
Исходя из текста документа, у органов опеки также нет ни одного обязательства, которое бы стимулировало их к скорейшей передаче ребенка взыскателю. Как и когда состоится передача ребенка из детского дома взыскателю, и состоится ли эта передача вообще – большой вопрос. Дело в том, что по закону в исполнительном листе указываются сведения о должнике (пункт 5 части 1 статьи 13 ФЗ РФ от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»). Должником по исполнительному листу является лицо, которое обязано совершить определенные действия во исполнение судебного решения. При передаче ребенка в детский дом (иное специализированное учреждение), фигура должника в исполнительном производстве по закону не меняется, однако ребенка у должника после передачи в детский дом уже нет. Соответственно, предъявлять к нему требования в рамках исполнительного производства более невозможно. Детский дом (СРЦ) в свою очередь не является должником, то есть, лицом, которое обязано совершить действия, предусмотренные исполнительным листом. На него (как на лицо, которое не является должником) не распространяются правила законодательства о штрафах за неисполнение требований исполнительного листа, стимулирующие к исполнению судебного акта, и т.п. Очевидно, на этой почве возникнут многочисленные затруднения в практике, возможны препятствия в возвращении ребенка взыскателю по исполнительному листу со стороны представителей опеки, «положивших глаз» на того или иного ребенка.
Резюмируя все вышесказанное, еще раз сделаем акцент на сильнейшем двойном ударе по психике ребенка вследствие многочисленных изъятий и перемещений (недаром депутат Пушкина в ходе обсуждения законопроекта в Госдуме заверяла, что при отобрании обязательно будут присутствовать психологи, врачи, что все будет гуманно и т.д.). Остается только повторить по-прежнему актуальную позицию аппарата ОУЗС двухлетней давности:
«Предлагаем отклонить законопроект № 156687-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации (в части передачи судебными приставами-исполнителями обнаруженного ребенка, в отношении которого объявлен розыск в рамках исполнения требований исполнительных документов об отобрании и (или) о передаче ребенка, органам опеки и попечительства при невозможности немедленной передачи ребенка лицу, которому он по решению суда должен быть передан)».
Просим наших читателей и активистов направлять письма и телеграммы в адрес руководства Государственной Думы и Совета Федерации с требованием снять законопроект № 156687-7 с рассмотрения».
РИА Катюша
Тюрьма за защиту собственных детей: министр юстиции намерен сажать за противодействие ювенальному террору
Российская власть, игнорируя растущие внешнеполитические угрозы и «сигналы с мест» вроде обращений родительских и патриотических организаций , продолжает внедрять «западные ценности», подрывающие доверие нароа к этой самой власти. Министр юстиции Александр Коновалов на прошлой неделе «порадовал» родителей ювенальной инициативой, предложив ввести уголовную ответственность для родителей, укрывающих своих детей от органов опеки.
13 февраля на заседании Совета Федерации сокурсник Дмитрия Медведева Александр Коновалов (он же министр юстиции) заявил об очередных назревших правках в семейное законодательство. По мнению Коновалова, необходимо срочно разработать документ, уточняющий правила защиты прав и законных интересов ребенка, установление минимального размера алиментов, установление обязанности родителей содержать совершеннолетних трудоспособных детей, обучающихся на очной форме в организациях, осуществляющих образовательную деятельность. Но самое главное – минюст предлагает установить уголовную ответственность за неисполнение решения суда об отобрании и передаче ребенка.
Кроме того, планируется легализовать возможность исполнения функции опекуна или попечителя несколькими лицами (как физическими, так и юридическими), а также расширить круг организаций, на которые может быть возложена функция опекуна или попечителя, в том числе на организации, в которые подопечный не помещался под надзор, туманно рассказал министр.
«Считаем в целом, что законопроект очень важный, актуальный, перспективный. По поручению правительства были подготовлены поправки к нему министерством юстиции, который не затрагивает сути законопроекта и улучшает его. Они сейчас проходят процедуру межведомственного согласования», – цитирует Коновалова ИА Regnum.
Также сообщается, что соответствующий законопроект уже разработан на площадке Совета Федерации с участием федеральных органов исполнительной власти, общественных и некоммерческих организаций. В настоящее время он проходит согласование в Правительстве.
Еще пару лет консервативное большинство граждан, не приемлющих западные стандарты ювеналки ни в каком виде, смотрели на жизнь оптимистично. Большие надежды возлагались на временную комиссию Совфеда по подготовке предложений по совершенствованию положений Семейного кодекса во главе с сенатором Еленой Мизулиной. Но после честного доклада Мизулиной о300 тыс. изымаемых детей из российских семей ежегодно, основанного на открытых данных, после смелых предложений вроделиквидации комиссий по делам несовершеннолетних (как заинтересованных в изъятии ребенка необъективных и целиком ювенальных структур) деятельность этой рабочей группы была по факту заблокирована. Вместо нее под чутким руководством замглавы администрации Президента Кириенко в конце прошлого года был создан Совет при Президенте по реализации госполитики в сфере защиты семьи и детей во главе с такими маститыми «экспертами-защитниками детства», как Валентина Матвиенко, Алексей Кудрин и Татьяна Голикова. И теперь мы получаем очередное закручивание гаек строго в рамках того же вектора антисемейной политики.
Для любого родителя, не потерявшего человеческий облик, его чадо – самое главное в жизни, и совершенно логично, что он будет защищать его любыми средствами, в том числе и после решения суда о его ограничении/лишении родительских прав. В последние годы в России сложилась варварская практика изъятия детей из семей – с применением физической силы полицией, с издевательствами над детьми и родителями – это наглядно продемонстрировано, в частности, в документальной видеоподборке от «Родительского Всероссийского Сопротивления». А теперь родителей, грудью встающих на защиту своих чад после того как их признали «ненадлежащим образом исполняющими свои обязанности» (либо семью признали «неблагополучной») по кривой логике опеки, обвинения и судьи, собираются официально сделать преступниками, запретить им даже думать о возможности спрятать ребенка от ювенальщиков.
Как это будет происходить по полному беспределу можно в деталях рассмотреть на примере истории многодетной семьи Киселевых из Карелии (к слову сказать, регионе, которым руководит другой сокурсник Дмитрия Медведева, Артур Парфенчиков, и где систематическое перенимание нашей опекой опыта финских коллег по ювеналке приносит самые печальные плоды). У вполне обеспеченной семьи, проживающей в четырехкомнатной квартире, изъяли шестерых детей по заочному решению суда, даже не уведомив ответчика о дате заседания, не выслушав сторону защиты, не опросив детей (!). При этом родителям не было предъявлено обвинений в жестоком обращении – все претензии опеки сводились к тому, что они перевели детей на домашнее обучение (при этом мама все время сидела с ними), отказавшись от промежуточной аттестации в школе и школьных учебников, младшие дети не посещали детский сад, а представителей опеки не пускали в дом для обследования жилищных условий (на все это у родителей было законное право ). При этом активным свидетелем обвинения выступило руководство СОШ №1 города Костомукша. По словам родителей, все их проблемы начались после того, как папа не захотел мириться со школьными поборами и опубликовал документ, подтверждающий достаточное финансирование учреждения из местного бюджета. В результате сотрудники СОШ №1 устроили настоящую травлю детей Киселевых, и последние были вынуждены перейти на семейную форму обучения.
Мама была объявлена в розыск и в январе 2019 г. ее сняли с автобуса вместе с детьми, которых изъяли «по классике» – т.е. по акту о безнадзорности, и увезли в неизвестном направлении – целый месяц родители не знали, где они находятся. Следует обратить внимание и на тот факт, что решением суда родителям назначена выплата алиментов государству за содержание детей с 7 февраля 2018 года и по 2032 год. Но сам суд состоялся 28 сентября 2018 г., и все это время дети проживали вместе с родителями (!). Сумма на алименты огромная – отдельно на маму и на папу, а их неуплата может рассматриваться уже как основание для возбуждения уголовного дела за то же «неисполнение родительских обязанностей». Несмотря на заверения карельского губернатора Парфенчикова что он разберется в ситуации, Киселевы по-прежнему разлучены с детьми, более того – 11 февраля к ним пришли судебные приставыза описью имущества. Семья попала в т.н. алиментную ловушку, расставленную опекой – сейчас ей необходимо 250 тыс. руб. на выплату алиментов, вчера отец обратился ко всем неравнодушным с просьбой о помощи.
А теперь представим на минутку, что бы было с этими любящими родителями, не желавшими отдавать своих детей в детский дом, если бы инициатива министра юстиции Коновалова уже работала. На них бы просто надели наручники и после дежурных для наших правоохранителей издевательств отправили в СИЗО. Родных детей с большой долей вероятности они бы больше никогда не увидели, какая-либо информационная или юридическая борьба за них была бы невозможна по понятным причинам. Более того, в соответствии с теми же поправками в Семейный кодекс г-на Коновалова функции организации-опекуна детей могла бы на законных оснований взять на себя СОШ №1, у которой явно имеется зуб на семью Киселевых. Вообще планируется легализовать опекунство для юрлиц (в т.ч. группы юрлиц) – то есть сподвигнуть частные конторы (в т.ч. – НКО) на новый весьма прибыльный вид бизнеса… бизнеса на российских детях и разбитых семьях. Такова суть главных «перспективных и актуальных семейных инноваций» от минюста.
В завершение перенесемся на шесть лет назад, в февраль 2013 г., когда Президент выступил в Колонном зале Дома союзов на первом Съезде родителей России. Тогда Владимир Путин четко и однозначно сказал, что бесцеремонное вмешательство в семью недопустимо, необходимо уважать семейные традиции русского и других коренных народов России, что «мнение общества безусловно будет услышано и учтено». Мнение российского общества в отношении внедрения западных механизмов ювенальной юстиции однозначно – это неприемлемо и недопустимо ни в каком виде. Об этом же говорит и Русская православная Церковь.
Однако принятые с тех пор законы, различные Стратегии действий в интересах детей и прочие «Десятилетки детства», внедряемые в стране либерал-глобалистские методички от прозападных лоббистов типа Национальной родительской ассоциации, всевозможные регламенты межведомственного взаимодействия и, наконец, реальные действия органов опеки убедительно показывают – в России на государственном уровне проводится и поддерживается антисемейный, антитрадиционный вектор, фактически направленный на войну с собственным народом (разрушение семьи = разрушение нацсуверенитета). И данная карательная для родителей инициатива Минюста имеет прямое отношение к чаяниям наших глобальных «уважаемых партнеров», но никак не к интересам страны и народа. Уровень осведомленности и контроля Президента за ситуацией можете оценить сами.
РИА Катюша